"Есть дружбы странные: оба друга один другого почти съесть хотят, всю жизнь так живут, а между тем расстаться не могут. Расстаться даже никак нельзя: раскапризившийся и разорвавший связь друг первый же заболеет и, пожалуй, умрет, если это случится".

(Ф. М. Достоевский, "Бесы", ч. 1. гл. 1, III).

В этом году (по другим данным, в прошлом) Александр Коржаков, генерал-лейтенант в запасе, бывший начальник Службы безопасности Ельцина, в своей новой книге "Бесы 2.0 А цари-то ненастоящие!", М..: Эксмо, 2018, ISBN: 978-5-04-091698-6, вновь раскрывает тайны российского "Олимпа". До этого уже были: Коржаков А. В. "Борис Ельцин: от рассвета до заката". - М.: Интербук, 1997; Коржаков А. В. "Борис Ельцин: от рассвета до заката. Послесловие". - М.: Детектив-Пресс, 2004.

Этимология слова "бес". Слово "бес" (злой дух) связано с "бесить", "бешеный", возможно, с латинским bestia - животное, зверь, в древнеегипетской религии бес - бог веселья и пляски.

Сюжет "Бесов" Достоевского тесно связан с конкретным фактом - с происшедшим 21 ноября 1869 года (по старому стилю) под Москвой убийством слушателя Петровской земледельческой академии И. Иванова, члена тайного общества "Народная расправа". Убийство было совершено организатором "Народной расправы" Сергеем Нечаевым при участии членов ее - П. Успенского, А. Кузнецова, И. Прыжова, Н. Николаева. Нечаев (1847-1882 года жизни)-вольнослушатель Петербургского университета, один из активных деятелей студенческого движения в Петербурге весной 1869 года. Бежав за границу, он сблизился в Женеве с М. Бакуниным и усвоил его анархистскую заговорщическую тактику. Вернувшись в Россию, Нечаев в сентябре 1869 года явился в Москву с планами создания подпольной противоправительственной организации, имея при себе подписанный Бакуниным мандат "Русского отдела всемирного революционного союза". Нечаеву удалось организовать ряд подпольных кружков ("пятерок"), которые и составили так называемую "Народную расправу". В них входили главным образом слушатели Петровской земледельческой академии.

Нечаев действовал авантюристическими методами. Он прибегал к обману, рассказывая членам создаваемых кружков о якобы уже имеющейся в России широко разветвленной подпольной сети; практиковал угрозы и запугивание, прикрывая свои действия авторитетом таинственного (не существовавшего в действительности) центра противоправительственной организации. Как заговорщик анархистского толка, Нечаев отвергал вопрос о будущем социальном устройстве, заявляя, что это, мол, вопрос "доктринерский", не подлежащий обсуждению, и призывал к "повсеместному и беспощадному разрушению". Нечаев исходил из того, что цель оправдывает средства и поэтому можно не считаться с какими бы то ни было моральными нормами: можно и даже должно использовать и уголовные элементы, применять метод провокации и т. д.

Иванов отказал Нечаеву в повиновении и заявил о своем намерении выйти из подпольного общества, что и послужило причиной убийства Иванова. Действуя методами демагогии, обмана и запугивания, Нечаев заставил группу членов "Народной расправы" принять участие в этом убийстве, ссылаясь на то, что Иванов якобы может выдать тайную организацию властям. Полиция вскоре обнаружила труп Иванова в пруду на территории Петровской академии. Последовали аресты и обыски, в результате которых "Народная расправа" была разгромлена. Почти все ее члены попали на скамью подсудимых. Нечаев скрылся за границу. В 1872 г. выдан России швейцарскими властями. В 1873 г. приговорен к 20 годам каторги. Умер в Алексеевской равелине Петропавловской крепости.

История замысла "Бесов" не сводится, однако, только к "нечаевскому делу". Творческая история "Бесов" прошла ряд этапов. Первым из них (точнее, "предысторией" романа) следует считать работу Достоевского над замыслом "Жития великого грешника". Намечавшийся сюжет "Жития великого грешника" не имел ничего общего с "нечаевской историей" и совершенно не походил на сюжет будущих "Бесов". Но уже этот замысел призван был воплотить все ту же наиболее занимавшую писателя в конце 1860-х годов дилемму: "Русские самобытные начала" (православие и т. д.) - или "разрушительные", "нигилистические" идеи.

Выдержки из книг А.В. Коржакова:

 "…ни КГБ, ни ФСБ ни при каких обстоятельствах публично не признают конкретного человека своим агентом. Это непререкаемый закон спецслужб. Но если бы случилось чудо и в печати появился список только тех агентов, которых граждане знают в лицо, в стране наступил бы политический кризис. На вопрос, кто наши лидеры, кто нами правит, был бы однозначный ответ - агентура спецслужб" ("Борис Ельцин: от рассвета до заката", А. Коржаков, Изд-во "Интербук", 1997, с. 299), тираж отпечатан в Минске (Белоруссия).

В 1996 г. Коржаков через 2 дня после своей отставки пишет Ельцину письмо, где утверждает буквально следующее: "…Вы не осознаете того, чьи интересы сейчас реализуются за Вашей спиной. Вместе с Чубайсом к власти в России рвутся транснациональные компании, уже опутавшие страну в экономическом плане, но не имеющие пока реальной политической власти. Эти силы ставят не на Вас, а на людей послушных и управляемых. Об этом свидетельствует содержание многих докладов, написанных в администрации Белого Дома в Вашингтоне. Основной целью транснациональной стратегии является сделать Вас недееспособным и подтолкнуть к отречению от власти… Кроме того, Чубайс уже пытается заставить Вас заявить о своем преемнике и не остановится до тех пор, пока Вы не отдадите власть тому, кого выберут для России транснациональные корпорации… Чубайс обвинил нас в заговоре с целью срыва выборов. Но Вы прекрасно знаете, что это не так. Мы всегда защищали Вас от этих людей. И сейчас мы не хотим, чтобы Вы отдали власть кому-либо другому, не имеющими совести и готовому превратить страну в сырьевой придаток Запада…" (А. Коржаков "Борис Ельцин: от рассвета до заката", изд-во "Интербук", 1997).

Некоторые выдержки из книги "Бесы 2.0 А цари то ненастоящие!", где упоминаются все мало-мальски известные персонажи относительно современной российской жизни, в большинстве свое, в отрицательном контексте, это и Абрамович, и Касьянов, и Якунин, и Бородин, и Собчак, и Золотов (Росгвардия), и Кириенко, и Шохин и др.:

"По части самой охраны все было организовано на достойном уровне, и Собчак выказывал чрезвычайное удовлетворение своей "крутизной". Хотя потом я понял, что эта охрана была нужна не столько ему, сколько его жене Людмиле Нарусовой. Тоже живая иллюстрация того, что жены первых лиц, где бы то ни было, похожи друга на друга. Это какое-то стихийное бедствие. Вот и Нарусова из того же племени российских "первых леди", которые самоутверждаются под прикрытием мужей. И пытаются во все влезать, решая какие-то свои вздорные вопросы, что часто пагубно влияет на карьеру супругов.

Прошло полгода, первая смена моих сотрудников в Питере при Собчаке отработала, послали им на замену следующую команду. Вернулись пятеро, хотя уезжали шестеро. Спрашиваю: а где же Золотов? И выясняется, что "деятель" завис в городе на Неве при Нарусовой - ему там понравилось, несмотря на наличие в Москве устроенного быта, супруги и т. д. Нарусова его "сделала" старшим следующей смены телохранителей: "Мы Вите доверяем". Правда, не уточнила: "мы" - это кто персонально? Она и Собчак? Или какая-то другая петербургская "элита"? Этого она не пояснила.

Так что Золотое поднялся не по служебной, а по карьерной лестнице благодаря Нарусовой и, возможно, тем, кто находился тогда рядом с Собчаком (одну фамилию мы все с вами знаем). В целом же Собчак был больше по части "поговорить", а тыл - все эти квартиры с бассейнами и прочие излишества, из-за которых он и "пролетел" на выборах - обеспечивала своими распоряжениями эго жена.

Я все это наблюдал своими глазами, когда "ставил" Собчаку охрану и практически через выходной мотался в Питер. Ельцин меня спокойно отпускал, особенно если сам в это время в Завидово сидел. Собчак встречал по высшему разряду, с помпой, хотя я никогда этого не любил. Все встречи отменял: "Александр Васильевич едет - второй человек в стране" (какой-то недалекий человек это придумал, и все подхватили). Садились с ним за щедро накрытый стол и основательно ужинали, каждый раз - несколько часов, без этого Собчак не отпускал. Мы с ним напротив друг друга на стульях, а с торца стола на низком диванчике обычно пристраивался тот, кто потом ("спасибо" Березовскому) стал президентом страны. Пили только водку, которую помощник наливал нам с Собчаком в рюмки. "Володя, ну ты сам-то выпей", - приставал к нему начальник. Однако Володя дежурно отнекивался, пригубит и поставит. Но аккуратно поедал и закуску, и наши с Собчаком разговоры. Которые после нескольких похожих на фужеры рюмок были весьма откровенными...

А когда наши с Собчаком тарелки пустели, моментально раздавался стук в дверь - входила официантка с новыми блюдами. Словно там, в диванчике, у Володи кнопка для ее вызова имелась. Кстати, это модно тогда было. Первой звонки для вызова персонала стала использовать Раиса Максимовна - она же не баба какая-нибудь, чтобы криком обслугу звать. С нее и пошло: обязательно звонок под рукой был, чтобы "человека" вызвать, куда бы ни приезжали Горбачев с женой.

Потом Володю я видел еще несколько раз, когда его Чубайс с П. Бородиным уже забрали в Москву заместителем управляющего делами президента. Дали ему казенную дачку в Архангельском, где и я когда-то жил. Случайно пересекались с ним в большом бассейне "Газпрома", где я плавал два-три раза в неделю. Потом Володе дали квартиру в доме Управления делами президента на улице академика Зелинского, 6. Кстати, в этом доме тогдашний управделами президента Бородин предлагал мне две квартиры с условием, что я освобожу свою в доме на улице Осенней, через стенку с Ельциными.

Пользуется ли теперь Володя звонком, чтобы вызвать человека для смены блюд, - не знаю, но другие номенклатурные традиции, принятые в высших эшелонах отечественной власти, он усвоил, кажется, в полной мере. И умение складно говорить по бумажке, изредка поднимая глаза, и способность убедительно отвечать на вопросы, умело избегая сути того, о чем спросили. Это - талант, который оттачивается в бесчисленных совещаниях, которые давно уже стали болезнью наших руководителей, в том числе и нынешнего. Совещания собираются бесконечно и по никчемным поводам. Причем не только в Москве, но и в Сочи, во Владивостоке и бог еще знает где. Все это - потерянные время и деньги".

"К Роме (Абрамовичу - Редакция) приехали вице-премьер Немцов, Таня Дьяченко, Волошин, Березовский, Чубайс, Юмашев и другие. Гусинский взял с собой на всякий случай телевизионщика Евгения Киселева. Тот, кстати, и разболтал первым обо всем: обиделся, что его в коридоре продержали, к разговору не допустили. "Кардиналы" совещались, Киселев сидел в "предбаннике" с видеокамерой. А Путин ходил по холлу взад-вперед - волновался, не зная, чем совещание государственной "братвы" закончится, одобрят его кандидатуру в президенты или нет.

Ну, о дальнейшем все знают. Путина, перед ФСБ и Кремлем, сначала поставили на Контрольное управление президента, чтобы запись в трудовой книжке была: "Администрация Президента РФ". Контрольное управление - это контроль выполнения указов президента. А что там контролировать: что при Ельцине, что при Путине 3-4 процента их выполняется.

Это мое личное мнение, но мне кажется, что тот эпизод на даче Абрамовича потом всю жизнь висел над Немцовым дамокловым мечом. Есть такие люди, которые ничего не забывают и не прощают, и Боря это понимал".

На фото: Александр Коржаков и Борис Ельцин.